"В жизни Воина Света всегда есть вторая попытка". Пауло Коэльо, "Книга Воина Света" "В жизни Воина Света всегда есть вторая попытка". Пауло Коэльо, "Книга Воина Света" Оглядевшись, Фима поняла, что находится в спальне. Даже скорее, в будуаре - уютном, обставленном со вкусом, освещенном мягким светом огня, горящего в маленьких прозрачных плошках, закрепленных в углах под самым потолком. Стены были обиты темно-синей с серебряными разводами, тканью. Посреди спальни помещался небольшой столик из красного дерева с витыми ножками. На нем - ваза с букетом необыкновенных ярко-голубых ромашек, рядом - большой прозрачный кристалл. Пол был застелен пушистым белым ковром. У стены стоял изящный комод, инкрустированный замысловатым серебряным узором. На комоде красовалось несколько маленьких фигурок из серебра, изображавших странных людей с птичьими головами. В углу под бирюзовым балдахином с серебряными кистями пряталась кровать. Тончайшее белье было скомкано - видимо, хозяйка спальни недавно встала и еще не успела убрать постель. Рядом с кроватью мерцало большое овальное зеркало и туалетный столик с разными женскими мелочами. На противоположной стене висел большой портрет. Фима была так ошарашена внезапным перемещением, что даже позабыла удивиться. Она подошла рассмотреть портрет. Вероятно, это была хозяйка роскошного будуара. Она была одета в странный наряд, похожий на ночную сорочку. Девушка на картине была сказочной красавицей: стройной, с длинной шеей, большими глазами и высокими скулами. Тонкие черты лица сразу выказывали породу. Высокий лоб говорил об уме, а твердый подбородок и маленький, чуть вздернутый нос не оставлял никаких сомнений в своевольном характере хозяйки. Глаза были необыкновенного цвета - синие, полупрозрачные, как морская вода и огромные, как озера. Облако длинных каштановых волос. Фима мысленно позавидовала девушке. Да полно! Бывает ли такаякрасотана свете? Может, это просто фантазия художника? Она вздохнула и повернулась к зеркалу. Волосы наверняка растрепаны… Из-за серебряного стекла на нее взглянула хозяйка спальни. Фима подумав, что зеркало отражает портрет, шагнула ближе. Незнакомка в точности повторила ее движение. Фима в испуге отскочила назад. Незнакомка тоже отшатнулась. Этого еще не хватало - живой портрет! Фима подняла руку, чтобы прикоснуться к видению. Стекло отразило ее движение. Она наклонила голову. Красавица тоже. Не может быть - вслух произнесла Фима. И потрогала свое лицо. Кожа была бархатной. И это было… чужое лицо! Она дотронулась до головы. Вместо привычных спутанных кудрей - шелковые длинные пряди! Другое лицо! Другое тело! Ощущение было странным и пугающим до головокружения. Фима осторожно шагнула к зеркалу и снова увидела незнакомку. В голове гулко забилось сердце. Может быть, ее просто усыпили? Она спит и видит сон. Да, это сон. Фима взяла с туалетного столика булавку с маленькой жемчужиной. Вот сейчас я кольну себя - и ничего не почувствую… Ай! - вскрикнула она, кольнув себя со всей силы в руку. На ладошке выступила капелька крови. Значит, это правда? Правда! - Фима сдернула с себя ночную рубашку. От волнения у нее перехватило дыхание, сердце колотилось, как сумасшедшее. Зеркало показало ей молодое стройное тело, с атласной кожей. Оно было безупречно. Фима даже зажмурилась от такой красоты. Ни единого изъяна. Тонкие щиколотки длинных стройных ног были украшены узкими браслетами из серебра. При движении они тихонько мелодично звенели. Плоский живот, тонкая талия, грудь, как у Венеры, красивыерукис тонкими кистями и длинными пальцами. Роскошные кудри закрывали все это великолепие, как золотистый плащ. Фима засмеялась. Зеркало ответило сиянием жемчужных зубов и ямочками на бледно-розовых щеках. Настоящая королева! Захватывающие наблюдения Фимы были прерваны каким-то шумом. Испугавшись, она быстро накинула лежащий на кровати халат и на цыпочках подкралась к окну, откуда раздавались голоса. Двое невидимых мужчин говорили между собой на необыкновенно мелодичном языке. К своему удивлению, Фима вдруг осознала, что понимает их, хотя она голову бы дала на отсечение, что слышит этот язык впервые в жизни. Приподняв штору, она отчетливее услыхала разговор. Юма недолго будет королевой, - произнес один из мужчин. Да, если она не оставит эту безумную идею со свадьбой, - отозвался другой. Вряд ли кто-то сумеет ее остановить, она ведь влюблена в него, как кошка, - продолжил первый голос. Но она должна выйти замуж за наследника Груа. Иначе будут попраны вековые традиции Лемурии. Лемурии? Той самой Лемурии? Фима попыталась влезть повыше, чтобы увидеть собеседников, рассуждавших о неведомой королеве Юме. Она ухватилась за какой-то выступ под высоким окном, и, стараясь удержать равновесие, поставила ногу на маленькую банкетку, обитую шелком. Нога тут же съехала с гладкой ткани и Фима, цепляясь за шторы, с грохотом полетела на пол. В дверь застучали. Ваше величество Королева Юма! Что случилось? Позвольте мне войти? - раздался женский голос, говорящий все на том же самом мелодичном наречии, которое Фима каким-то немыслимым способом умудрялась понимать от слова до слова. Ваше величество? Кому это она? Это королевская спальня? Фима испугалась, что сейчас в комнату ворвутся и схватят ее, как самозванку, оказавшуюся в роскошных покоях. Она оглянулась по сторонам, словно ожидая, что сейчас появится королева. Но никто не появлялся. Дверь тихонько отворилась и в комнату осторожно заглянула молоденькая девушка. На голове у нее была маленькая круглая шапочка из светлой ткани, перетянутая посередине косой, сплетенной из какой-то сухой травы. На девушке было простое розовое платье, без рисунка. Оно обтягивало ее фигуру до пояса и расширялось к низу. По краю подола к платью были пришиты маленькие круглые зеркала, запылившиеся при ходьбе. На поясе висела сумочка, сплетенная из той же травы, что и коса на шапочке. Фима поразилась красоте девушки так же, как пару минут назад - своей собственной. Белоснежная кожа, золотистые волосы, голубые глаза… В прочем, глаза рассмотреть было нелегко. Девушка, войдя в спальню, сразу же склонилась в почтении и не поднимала длинных ресниц, глядя в пол. Ваше величество, в вашей воле гневаться на бедную Тину, но я услышала шум в вашей опочивальне… Подумала, не случилось ли с вами какой беды. Фима оглянулась. В комнате никого больше не было. Значит, Ваше Величество - это.... Я упала с подоконника, - просто объяснила она девушке, улыбнувшись. - Хотела посмотреть, что за болтуны чешут языки у меня под окном. Тина в изумлении подняла глаза. Болтают, будто бы королеве недолго осталось… - продолжала делиться впечатлениями Фима. Тина побледнела. Господь с вами, ваше величество! Что вы такое говорите! Это не я, это какие-то типы под окном сказали, - забавляясь смущением Тины и начиная входить в раж, продолжала Фима. - Говорят, будто бы свадьбу следует отменить. А кто женится? Тина смотрела на Фиму, все больше и больше расширяя свои прекрасные глаза. Здоровы ли вы, ваше величество? Не ударились, когда падали? Фиму осенило. Ударилась. Головой. Ничего не помню. Помутнение какое-то. Ты кто такая? - радуясь своей сообразительности, продолжала Фима. - Тина в ужасе попятилась и вдруг закричала пронзительным голосом: Аведук! Аведук! Фима, испугавшись, что ее разоблачили, отступила назад к кровати, ожидая прибытия страшного Аведука. Но никто не приходил, а Тина, сорвав с себя косу из сухой травы, схватила один из светильников с комода и сунула траву в огонь. Посыпались искры, и повалил густой сизый дым. Размахивая дымящейся косой, она обошла всю комнату трижды. Затем точно также, приговаривая "аведук", обошла Фиму, окуривая едким дымом. Онемевшая от удивления Фима молча взирала на это действо. Закончив, Тина потушила траву еще более странным способом - снова сунув ее в огонь. Дым как по волшебству прекратился. Тина снова склонилась в почтительном поклоне перед Фимой. "Королева", обессилев от напряжения, села на кровать. Перед глазами плыли круги. Ваше величество, вам нужно отдохнуть, - еле слышно пролепетала Тина, позвольте мне уйти. Фима молча кивнула. Странная девушка исчезла за дверью. Фима была в полном смятении. Что за странные ритуалы? Как она сюда она попала? Единственное, что можно было с уверенностью утверждать, так это то, что в этой стране Фима - королева. И зовут ее, кажется, Юма. Все остальное было покрыто туманом неведения... ...Чтобы больше не томить читателя загадками, я позволю себе вернуться чуточку назад и рассказать, что же предшествовало столь странным событиям, произошедшим с нашей героиней. Заодно мы сможем познакомиться и с другими участниками этой истории. Давайте посмотрим, где и как все это началось...Дайте ребенку краски и попросите нарисовать реку. Вы увидите - он выдумает ее именно такой - прозрачной, ослепительно-синего цвета. Солнечные лучи будут пронизывать воду золотой сеткой до самого дна, на мелководье заиграют стаи серебряных мальков. А по берегам будет царить сказочный лес. Синие горы - великаны обнимут реку своими каменными, поросшими кедрами, руками. Полосатые бурундуки будут греться на огромных валунах... Почему-то люди называют Алтай седым. Не верьте! Алтай с его чистой, простой, немного наивной красотой не может быть старым! Бог был Ребенком, когда придумал эту сказку... Катунь здесь, почти у истоков, - мелкая и тихая река. Она еще не знает, что ее ждут крутые повороты, острые скалы и глубокие ущелья. Она не знает, что там, впереди, она станет суровой и сильной. Она легко и весело пробегает мимо вечных гор, темных лесов, маленьких деревень и палаточных лагерей, устремляясь навстречу своей неведомой судьбе... На одном из пляжей стоят кружком четыре палатки. Неподалеку на песке лежит надувная лодка, вся в крупных каплях утренней росы. Тут же свалены спасательные жилеты и каски. У старого кедра чернеет потухший очаг, с подвешенным над ним чайником. Рядом громоздятся два больших короба, накрытых пленкой. И палатки, и деревья, и просвечивающая сквозь туман река, - все покрыто розовым с золотом утром. Ночь, еще не успевшая спрятать Луну и пару звезд, торопится, убегая от нестерпимого света. Утро льется на землю музыкой птичьих голосов. Обитатели палаток - герои нашейистории- крепко спят. Вряд ли у нас будет лучшая возможность познакомиться с ними. В ближайшее время у них просто не найдется на это ни одной свободной минуты. Ведь им предстоят необыкновенные приключения, о которых они еще не знают, но которые навсегда изменят их жизни... В крайней палатке спят две юные подружки - Ляля и Фима. Вообще-то их зовут Елена и Серафима. Но своенравная красавица Лена, завидуя романтическому имени подруги, еще в детстве потребовала называть ее Лялей. А Серафима - тихая, скромная мечтательница, напротив, стеснялась своего необычного имени и представлялась просто Фимой. Они дружат с детских лет, понимают друг друга с полуслова и доверяют абсолютно во всем. Ляля и Фима полные противоположности по характерам, и тем не менее, близки, как родные сестры. Палатка пары из Москвы выделяется своим размером и заграничным шиком. Марина и Борис - странная семья. Им обоим "где-то немного за тридцать", они женаты десять лет, у нихдом- полная чаша, они благополучны, здоровы, вращаются в "высшем свете", могут позволить себе в жизни почти все и... они несчастны. Почему так получилось, каждый из них объясняет по-своему. Борис упрекает жену в отсутствии детей. Марина, которую мысль о ребенке почему-то приводит в ужас, пеняет мужу на недостаток внимания и любви. На Алтай они попали по нелепой случайности - так, по крайней мере, думает Марина. Здесь, в диком лесу, без удобств, привычной еды и телевизора, она чувствует себя глубоко несчастной. Но Борис, начитавшийся новомодных книжек какого-то бразильца, вбил себе в голову, что им необходимо "понять, кто они есть на самом деле". А для этого, по его мнению, следовало "слиться с первозданной природой". Ни скандалы, ни слезы Марине не помогли. Муж все-таки настоял на путешествии. Они купили палатку, снаряжение, путевки, и вот спят на берегу Катуни, завернувшись с головой в новенькие спальные мешки. Марине снятся шоколадные пирожные, и она блаженно улыбается во сне. В третьей палатке - только один человек. Его имя Андрей, ему двадцать один год, он, как и Ляля с Фимой, приехал из Барнаула. Кажется, он говорил, что учится в университете. Последняя палатка, вся в заплатах, вылинявшая на солнце, принадлежит руководителю этой небольшой группы - инструктору по водному туризму. Все, что знают о нем его подопечные, так это то, что зовут его Самир, и он родом из этих мест. Самир молчалив и улыбчив. Ни его настроение, ни возраст по лицу определить невозможно. В мире не бывает случайностей. Вот и наши новые знакомые встретились в горах неслучайно. Но, конечно, не знают об этом. Они приехали сюда за тем же, зачем приезжают на Алтай тысячи туристов. Андрей хотел сделать красивые фотографии, Фима - забыть на время о цивилизации, Ляля - получить много адреналина и солнца, Борис - проверить себя на прочность, а Марина и сама не знала, зачем она здесь. Впрочем, истинные причины, приведшие, их на берег туманной Катуни знал только Невидимый Художник - тот, что разбросал вокруг лагеря горы, разлил голубую реку, посадил вековые кедры и рассыпал росу. Это он поместил наших героев в самый центр своего красочного полотна. Здесь и берет начало эта странная история... ...Крылатые хозяева леса разбудили своих гостей веселым щебетаньем. Одна из палаток ожила, и через мгновение в дверном проеме показалось юное женское лицо. Протерев глаза, девушка замерла, поразившись красоте утра. Несколько минут она молча смотрела по сторонам, а потом обернулась в палатку: Ляля! - она пошевелила лежащий рядом большой сверток. - Ляля! Проснись! Посмотри, какой рассвет! М-м-м, - недовольно раздалось в ответ. Ляля! Ты видела рассвет в горах? Мешок промычал отрицательно и отодвинулся. Немедленно вставай! Ради этойкрасотымы живем на свете! Я спать хочу! Пойдем, искупаемся голышом. Пока все спят, а? Отстань. Ну Ляля! Лялька! Ну вставай! Мешок тяжело вздохнул, зашевелился и сел. Появилась взлохмаченная голова с закрытыми глазами: Фим, ты мертвого достанешь. Ты сюда спать приехала? С тобой поспишь, - Ляля медленно разлепила веки и выползла из палатки. - Ух, ты! Какой рассвет! А я что говорю? Пошли! Подружки спустились к туманной Катуни, быстро разделись и вошли в воду. Ноги обожгло холодом. Взвизгнув хором, окунулись несколько раз и выскочили на берег. Ох! Хорошо! - отфыркиваясь, засмеялась Ляля. Здорово, а? Как будто в живой воде искупалась! - поддержала Фима и, глядя на подружку, вздохнула: - Какая же ты все-таки красивая! Ладно тебе! Ты тоже не урод... Вот спасибо! - Фима хлопнула Лялю полотенцем. Ой, я не то хотела сказать! Серафимчик! Прости! - Ляля виновато улыбнулась. Неожиданно рядом послышался какой-то шорох, и тут же из зарослей показался молодой человек в шортах и с фотоаппаратом на плече. Увидев обнаженных девушек, он густо покраснел и, забормотав что-то вроде "извините", отвернулся. Фима быстро схватила рубашку и прикрылась. Ляля, оставшись в чем мать родила, засмеялась: Доброе утро, Андрей! Что, хочешь нас сфотографировать? Нет, - смутился он, - что вы, конечно нет! А почему нет? Некрасивые? Нет, то есть да... - он был так растерян, что с трудом подбирал слова, - красивые... - он собрался с духом и добавил - у вас прекрасные туловища... Туловища?! - Ляля прыснула со смеху. Я хотел сказать фигуры... - Андрей покраснел еще больше. Ну, ты даешь! - вытирая слезы, выступившие от смеха, произнесла Ляля. - Туловища! Фим! "Мы с тобой - два туловища у одной реки..." - пропела она строчку из известной песни, не переставая смеяться. Я... пойду, - он, неловко разведя руками, скрылся в кустах. Надо же такое сказать! Совсем засмущался, бедный мальчик! - Ляля накинула полотенце. Зачем ты его мучаешь, Ляля! Он и так в тебя по уши влюблен! И это на второй день похода! А тебе его жалко, что ли? Нравится? Глупости! Просто неприятно смотреть, как ты им играешь. По-моему, он неплохой, - нахохлилась Фима. Ляля перестала смеяться и внимательно глянула на подругу: Да ты запала на него, Фимка! Не говори ерунды, - Фима отвернулась, пряча глаза. - Пойдем, окунемся еще? - она повернула в сторону реки и вдруг замерла с открытым ртом. - Мамочки... Что? - обернулась Ляля. И тут же еелицоприняло точно такое же выражение, как у Фимы. Посреди Катуни, в метре над водой, висела человеческая фигура. Клубящийся туман то скрывал, то вновь показывал девушкам невиданное зрелище. Мужчина, обнаженный по пояс, в позе лотоса, с руками, спокойно лежащими на коленях, с закрытыми глазами на умиротворенном лице, парил над рекой. Боже! Фима! Боже мой! - прошептала Ляля, выронив полотенце. Мне это не мерещится? Ты тоже это видишь? Ляля качнула головой. Это... Ведь это... наш инструктор? Да? Самир? Самир...? - Ляля растерянно посмотрела на Фиму, потом снова на реку. - Этого не может быть. Бежим, Ляля! - Фима схватила подружку за руку, - мне страшно! И подружки, схватив одежду, и поскальзываясь голыми ногами на мокрых камнях, быстро вскарабкались на берег. Лагерь все еще спал. Добравшись до своей палатки, девушки нырнули под брезент, застегнув молнию-дверцу. От испуга и холода Фима стучала зубами. Одевайся скорее, простынешь! - Ляля бросила подруге джинсы. Ляля! Что это было?! Ляля! - Фима чуть не плакала. - Что это было?! Он, наверно, йог. Я читала, у них есть такие методики. Они летают. Называется левитация…. Как же он может? Летать! А притяжение? Не знаю, Фима. Мне страшно, Ляля! Не боись, подруга! Ну, летает человек! Будем посылать его за дровами на тот берег. Лодку гонять не надо... Тебе бы все шутить! Юмор -лучшеесредство от страха, Серафимчик! Давай лучше собираться. У нас сегодня первый порог. А с этим летучим... мы еще разберемся. А может, это нам... просто показалось? Может. Не выспались, вот и мерещится всякая чертовщина, - уверенно кивнула Ляля. продолжение следует...**_ Лариса КАЛУГИНА.**_ "Все права на перепечатку и использование материала принадлежат автору и защищены Законом об авторском праве РФ".
