Я скрываю ото всех своего ребенка

Я обычная среднестатистическая женщина: умница, красавица, разведена. Есть ребенок от первого брака, которого я уже восемь лет скрываю практически ото всех. Эта история — крик моей души и попытка разобраться в нагромождении вранья, чтобы решить, как жить дальше. Началось все, как водится, с большой любви. Я только окончила ВУЗ, встретила человека, на которого бездумно приклеила ярлык «мужчина мечты». Мы быстро поженились, но вместо счастливой совместной жизни я попала в триллер со скандалами, унижениями, угрозами. Через год я нашла в себе силы развестись. Пошла на этот шаг, когда узнала, что беременна. Следующие несколько лет я помню смутно: будучи в положении, я не могла найти работу, поэтому жила на мамину зарплату. Потом родился сын — и вновь нас содержала мама. Затем временные подработки и отказы, отказы, отказы — как только все узнавали, что я разведена и у меня маленький ребенок. Я покупала ему дешевую одежду, выгадывала копейки на еду, а сама донашивала студенческие платья. Однажды я ужаснулась и своему внешнему виду, и бледному личику ребенка, и подтекам на потолках в «хрущевке». Жить так дальше было невыносимо. И я решилась на обман. Подруга одолжила мне строгий офисный костюм и я пошла на собеседование в крупную иностранную фирму. К нему я подготовилась как следует: вернула девичью фамилию, в новый паспорт не стала вписывать ребенка и ставить печать о разводе. А еще я тщательно переделала резюме, заполнив пробелы в рабочем опыте вымышленной иностранной стажировкой, волонтерством, участием в программе по обмену. Перед работодателем предстала одинокая карьеристка, которая часто бывала за границей. Я свободно говорила на испанском и английском, поэтому мне удалось соответствовать своей легенде. До сих пор не могу понять, почему сотрудники компании не проверили меня. Достаточно было написать несколько запросов или попросить рекомендации, чтобы раскрыть мою фальшивую биографию. Но сотрудница HR, руководитель подразделения и генеральный директор, поочередно общавшиеся со мной, приняли мои слова на веру. После каждого из трех этапов отбора я возвращалась домой на дрожащих ногах и думала, что это конец. Но меня взяли. Не на стартовую должность, не секретарем, не штатным сотрудником, а заместителем руководителя. В короткой беседе мне описали и должностные инструкции, и дресс-код, и требования корпоративной культуры. Мне пришлось взять кредит, чтобы для выхода на работу полностью одеться. Туфли, сумочка, блузка, юбка стоили как две моих будущих зарплаты. Я покупала вещи и представляла, как за мной гоняются коллекторы, если вдруг моя ложь раскроется или если меня не возьмут после испытательного срока.Но моей работой были довольны. Как в историях о сверхспособностях, когда человек в состоянии стресса прыгает через забор или поднимает придавившее близкого человека дерево, я показывала схожие результаты. За ночь мне удавалось разобраться в работе сложного программного обеспечения. В метро я читала актуальные книги по профессии и слушала аудиолекции. При этом вечерами и в выходные я занималась с сыном (в остальное время он был полностью на попечении мамы, которая ради моих планов рано вышла на пенсию). Через несколько месяцев я полностью адаптировалась и поняла, какие ко мне выдвигают требования. И, конечно, я ближе сошлась с коллективом. Для сотрудников мне пришлось углубиться в детали вымышленной биографии. Чтобы соответствовать образу свободной девушки, я сняла квартиру неподалеку от работы. Поначалу я приходила в нее только для того, чтобы сделать там селфи и выложить в социальные сети (ради этих же целей я купила абонемент в спортивный клуб, а по выходным заходила с сыном в дорогие кафе, чтобы там «зачекиниться»). Но постепенно я создала в квартире иллюзорное пространство: сделала фотоколлажи из придуманных мною поездок, купила через Интернет сувениры, нашла форму волонтеров — и стала приглашать гостей. Никто из них, естественно, не догадывался ни о том, что видит декорации, ни о том, что на самом деле у меня есть сын и совсем другая жизнь. За несколько лет я скопила на квартиру для мамы и сына (они живут в престижном районе, я оплачиваю репетиторов, частную школу, спортивные занятия, няню, домработницу). В какой-то момент я подумала, что можно уже и прекратить двойную жизнь: уволиться, найти другое место и больше проводить времени с ребенком. Но тут из филиала к нам перевелся Андрей — мужчина, которого я, видимо, всю жизнь и ждала. До знакомства он слышал от сотрудников чудесные истории о моем прошлом и при первой беседе смотрел на меня восхищенными глазами: такая красивая ухоженная женщина, много где побывала, училась и работала за границей, занимает видный пост. И к тому же одна! Мне нравилось видеть свое отражение в его глазах, поэтому я отмахнулась от мысли о последствиях. Да, с точки зрения здравого смысла надо было сказать ему все сразу. Но поставьте себя на мое место. Вы семь лет живете без мужчины, не слышите ни комплимента, ни признания в чувствах, все тащите на себе, вам под 30 лет. А тут появляется человек, который завозит вашу машину в автосервис, приглашает на выходные в Эдинбург, готовит вам утром завтрак. Да чтобы продлить это хотя бы на день, вы будете готовы не то что лгать, а идти на преступления!Я была настроена на то, что между мною и Андреем, который ко всему слегка младше, завяжется короткая интрижка. Но через полгода отношений он попросил познакомить его с моими подругами. Они — которые знают меня со школы или со времен ВУЗа — были в курсе моей запутанной истории. Перед встречей я дала им инструкцию: никаких упоминаний о сыне (стоит ли говорить, что на телефоне у меня нет фотографий ребенка, а все контакты подписаны шифром, поэтому только я знаю, кто такой «дядя Ваня»). На встрече Андрей всех очаровал, подруги на меня накинулись со словами, что я должна открыть ему правду. Я представила сцену, как делюсь с ним тонкостями биографии, он со мной тут же расстается, рассказывает обо всем в офисе, а меня со скандалом и черной меткой увольняют. В общем, не стала я ему ничего говорить. Промолчала я и позже, когда он сделал мне предложение. Я со скрипом, но приняла его. Примерно в это же время я поменяла работу. Вот вроде бы и счастливый шанс начать все с чистого листа. Но я перешла по рекомендации бывшего генерального директора, поэтому обо мне заранее знали ту версию моего прошлого, которую я представила предыдущему работодателю. С Андреем мы продолжаем встречаться: четыре ночи в неделю я остаюсь у него, остальные провожу с сыном (и для любимого человека у меня есть объяснение: мне надо побыть одной, я медленно привыкаю к совместной жизни). Когда я возвращаюсь от своего мальчика, то переодеваюсь, чтобы на моей одежде не осталось ни детских волос, ни запаха. Если я иду с мужчиной к друзьям, то заранее рассылаю им смс-напоминание, чтобы они ни в коем случае не упоминали моего ребенка. За годы я привыкла к тому, что существуют две меня, две Насти. Одна «для парадного выхода»: у нее белозубая улыбка, ровный загар после солярия, подтянутые мышцы пресса. Она свободная, жизнерадостная молодая женщина, которая дорожит своей независимостью, высокой должностью и дорогим авто. Другая — домашняя, без наносного лоска. Она тревожная мать, которая на прогулках боится выпустить руку сына, несколько раз на дню звонит ему и няне, паникует из-за каждой его простуды или неудачи. Как эти две Насти уживаются, для меня до сих пор загадка. Мне стыдно, но я не знаю, как остановиться. Недавно мы ездили с Андреем в Лас-Вегас, он уговорил меня сыграть шуточную свадьбу. Он все чаще настаивает на том, чтобы я окончательно к нему переехала, говорит, что в моем возрасте пора рожать. И я не представляю, как рассказать ему правду, чтобы его не потерять. Еще больше меня пугает перспектива того, что однажды мой сын узнает, как я его прятала, и не простит мне этого. Что мне делать? Я надеюсь на какой-то совет, который поможет мне решиться на исповедь. Фото: shutterstock.com