Эротические истории: i love you, Цикорий

Золотое сечение… Лето в зените. Почти не слышно соловьёв. Зато слух ласкал неустанный цокот кузнечиков. Должно быть там, в траве, в неведомом мире трудолюбивые гномы ставили серебряные подковы крылатым коням. Утро. Веяло теплом и свежестью одновременно. Ветер перебирал густые ветви отцветших лип, покачивал тугие орешки и не спешил улетать… В упоительно синем взоре неба всё ярче, всё горячее золотой зрачок солнца. Золотое сечение… Лето в зените. Почти не слышно соловьёв. Зато слух ласкал неустанный цокот кузнечиков. Должно быть там, в траве, в неведомом мире трудолюбивые гномы ставили серебряные подковы крылатым коням. Утро. Веяло теплом и свежестью одновременно. Ветер перебирал густые ветви отцветших лип, покачивал тугие орешки и не спешил улетать… В упоительно синем взоре неба всё ярче, всё горячее золотой зрачок солнца. Ксения получала большое удовольствие оттого, что просто шла ранним утром по улицам. Шум и пыль ещё не заполнили пространство огромного города, и мир казался первозданным… тихим… нежным… благоухающим… Среди разнотравья, охватывающего асфальт с обеих сторон, она увидела цикорий. На длинных голубых ресницах проснувшегося цветка поблёскивали прозрачные капли утренней росы. Ветер подул в голубые очи, и ароматные ресницы задрожали, роняя наземь хрустальные слёзы… Ксения вздохнула полной грудью и улыбнулась. Какое всё-таки счастье жить в любимом городе, дышать относительно чистым воздухом и радоваться солнцу. Она не обратила внимания на автомобиль, затормозивший у правой бровки. Из задумчивости её вывел чей-то голос чистый, как разреженный росой воздух. Извините, пожалуйста… Ксения нехотя повернула голову. Молодой стройный мужчина, выбравшись из автомобиля, приблизился к ней стремительным шагом. – Извините, вы не могли бы объяснить, как доехать до… - он назвал одну из не так давно созданных фирм. Ксения, задумавшись на секунду, стала подробно объяснять, как лучше добраться до нужного ему здания. Он смотрел на неё широко раскрытыми голубыми глазами, точь-в-точь как цветки цикория. Каждая ресница тщательно очерчена неуловимыми тенями, а в глубине каждого зрачка - по пульсирующей светлой звёздочке. Запах его кожи, едва ощутимый и оттого ещё более волнующий, проникал в каждую клеточку её существа и медленно растущий огонь зажигал её кровь. К чёрту вашу фирму! – Неожиданно резко сказала Ксения, - я никогда ещё не видела таких глаз… Вы могли бы подарить мне несколько часов своей жизни?! Скажите – да! Он вздрогнул то ли от её слов, то ли от её взгляда, и посмотрел на неё так, словно она ни с того ни с сего дала ему пощёчину. Я, кажется, напугала вас, - сказала она и улыбнулась, - простите, я не хотела… Ксения дотронулась до его руки лёгким касательным движением. И в тот миг, когда её пальцы едва прикоснулись к его коже, он почувствовал, как ток прошёл через всё его тело… а может быть и через душу. Он хотел ей ответить, но слова куда-то испарились, и он только облизнул пересохшие губы. Не волнуйтесь, - сказала она, - я могу быть опасной только в том случае, если вы мне позволите быть такой… Попробуйте запомнить мой телефон, - она произнесла чётким голосом несколько цифр. – Меня зовут Ксения. А вас Цикорий… Если захотите продолжить наше знакомство, то я буду счастлива. Он хотел спросить, при чём здесь цикорий, но она уже удалялась своей дивной покачивающейся походкой. Он смотрел ей вслед, не пытаясь догнать или окликнуть. Ему казалось, что она обернётся. Он не знал, что Ксения никогда не оглядывается. … Прошло несколько дней, и она, естественно, забыла о поразившем её незнакомце. Зато он, как ни старался, не мог выбросить из головы эту странную женщину. Приложив максимум усилий, он узнал адрес запомнившегося телефона. Раздался звонок в дверь. Ксения распахнула её настежь и… застыла. На пороге стоял он, цикорий… В руках он держал длинный стебель полевого цветка с таким изяществом, с каким держат дорогую розу. Это вам, - сказал он и робко улыбнулся. Спасибо, что зашли, - Ксения пришла в себя и улыбнулась, - проходите. В большой комнате на полу лежал белый ворсистый ковёр. Он отражался в трёх зеркальных стенах и напоминал живого полярного медведя, решившего немного отдохнуть. Несмотря на лето, полыхавшее за окном, в комнате было прохладно и тихо… Ну, что, Цикорий, - услышал он за спиной её голос и обернулся. Вообще-то, я Сергей, - сказал он и пожал плечами, давая понять, что против Цикория тоже не возражает. Ксения поставила в прозрачную вазу длинный стебель, унизанный голубыми цветами, как млечный путь звёздами. Она взмахнула рукой в сторону дивана, и Сергей послушно опустился на него. Сама же скрылась в кухне, и ему было слышно, как позванивает посуда и шуршит ткань. Через несколько минут Ксения вкатила в комнату сервировочный столик. В серебряной турке дымился чёрный кофе, на тарелках небрежными горками возвышались бутерброды с сыром, ветчиной, рыбой. В хрустальной корзинке призывно алела клубника, в длинных прозрачных стаканах плескался оранжевый сок. Я ещё не завтракала, - сказала Ксения, - составишь мне компанию? Сергей кивнул. Ксения опустилась рядом с ним и разлила кофе по чашкам. Терпкий волнующий аромат витал в воздухе. Ты не стесняйся, - сказала Ксения, - угощайся. Она взяла бутерброд с сыром и с удовольствием вонзила в него зубы. Их разговор перескакивал с одной тему на другую. Ксения непринужденно улыбалась и с большим интересом слушала всё, что он ей рассказывал. Это внимание несказанно воодушевляло Сергея, и он рассказывал Ксении как своей давней знакомой не только о работе, но и о своих душевных переживаниях и ощущениях. Он сам не мог понять, почему ему, не слишком разговорчивому от природы, так легко раскрываться перед этой практически незнакомой женщиной. Вскоре Ксения знала о нём почти всё, а он о ней только то, что она пишет музыку, имеет массу знакомых и любит быть одна… День незаметно склонился к закату. Заря протянула розовые ладони над линией горизонта и солнце, подумав несколько мгновений, скатилось на эти ласковые руки… Сергей встрепенулся: Ой, уже вечер. Я и не заметил, как время пролетело, - он смущённо улыбнулся и посмотрел Ксении в лицо. Она молчала. Улыбка блуждала на её губах. Взгляд Ксении показался Сергею ироничным, и он засмущался ещё больше. Ну, я пойду, - он решительно поднялся. Ксения тоже встала. Её рука взлетела и коснулась плеча Сергея. Останься…- сказала она. Красные тени заката медленно вздыхали на шторах, разбредались по стенам, стекали на ковёр. Я сейчас, - Ксения сделала шаг в сторону и из магнитофона полилась нежная старинная музыка, словно заиграли где-то невидимые музыканты восемнадцатого века. Нравится?- Спросила Ксения. Сергей кивнул. Рука Ксении вновь легла на его плечо. Секунду или две она стояла неподвижно, глядя ему в глаза, потом взмахнула второй рукой. И они качнулись на месте, как парусник впервые вышедший в море… … Когда музыка затихла, они уже были в постели. Теперь голос Ксении, её шёпот, её вздохи были продолжением волшебной музыки давних времён. Цикорий… - шептала Ксения, - Цикорий… Она целовала его глаза, перебирала губами его ресницы. Сердце Сергея билось так, словно он бросился с крутого обрыва в бурлящую реку. Ты понравился мне с первого взгляда, - донеслось до его замутнённого сознания. Горячий влажный язык Ксении скользнул по его губам. Он застонал и приоткрыл губы. Тебе сладко? – Спросила она, и, не дожидаясь ответа, вновь прильнула к нему. Волна желания пробежала по всему телу Ксении и захлестнула Сергея. Кончиками пальцев она нежно коснулась его плоти, заставляя её восстать. Бархатные руки касались наливающегося ствола, округлого атласного окончания, поглаживали, пощипывали, сжимали и вновь покрывали осторожными ласкающими прикосновениями. Шелковистая росинка упала на ладонь Ксении. О! – Сказала она восхищённо и сдавила предмет его мужской гордости. Пульсирующее тепло фаллоса усилило её и без того сильное желание. Теперь уже ураганные волны пробежали по её телу. Пальцы Ксении заскользили быстрее и быстрее, пока он не застонал от сладкой пытки. Его рука легла на её грудь и стала судорожно гладить налившиеся пирамиды. Ты не хочешь поцеловать меня? – Спросила она. И Сергею показалось, что рядом зазвучали гортанные всплески волн. Он приподнялся и встретил её губы. Руки Ксении обвили его тело, горячие мягкие пальцы поглаживали спину. И вдруг она неожиданно резко потянула его на себя. Сергей, расслабленный ласками, рухнул на улыбающуюся Ксению. Он ничего не успел сказать, а может быть, и не собирался… Его плоть мягко вошла в её лоно, полыхающее влажным огнём. Движения их тел навстречу друг другу были быстры и сладки. Пик наслаждения наступил почти молниеносно. Сергею показалось, что огненная ветвь молнии на самом деле разрезала ажурный потолок квартиры Ксении, и грохот грома слился с её нежным воркованием и стонами. А ливень наслаждения был столь обильным, что затушил на время пламя страсти. Когда миновало время усталости, Ксения повернулась к Сергею, придвинулась поближе и заглянула в глаза. Цикорий… - прошептали её губы. И в этом шёпоте было столько нежности, столько восхищения, что у Сергея невольно замерло всё внутри. Внезапно она соскочила с постели, вытащила из вазы стебель, унизанный голубыми мягкими звёздами, и вернулась назад. Встретив изумлённый взгляд Сергея, Ксения сказала: Опусти реснички, будь милым… Сергей покорно закрыл глаза и в ту же секунду почувствовал губы Ксении на своих губах, а потом… потом что-то нежное, чистое, легко-легко заскользило по всему его телу… Голубые ароматные лепестки касались губ, бровей, подбородка, они бежали вниз по плечам и груди голубым ручейком несказанной нежности, овевали прохладой живот, окатывали волнами бёдра, проносились по ногам и возвращались. На розовой бархатной подушечке они стали совершать медленный ритуальный танец поклонения божеству… Они скользили, щекотали, вздрагивали каждой голубой ресничкой в отдельности. И, наконец, молитвенное действо пробудило божество. Оно восстало. Я знала, что тебе понравится, - проворковала Ксения, - Цикорий, мой Цикорий, мой голубоглазый король… А потом он уже не слышал, вернее не понимал того, что она говорила, все её слова слились в одну сладчайшую для слуха и для сердца мелодию любви… В глубине его естества густело пламя страсти, одна волна подталкивала другую. Не выдержав этой муки, Сергей застонал. Он протянул руку навстречу любимой. Она поймала ее и засмеялась быстрым коротким смехом, который оборвался на самой высокой ноте, так как губы Ксении завладели его ртом. Её язык нежно ласкал его тёплую чистую глубину. И там, в этой глубине её язык встретился с его языком, как встречаются в неизведанных глубинах океана два диковинных создания. Они приблизились друг к другу, соприкоснулись и слились… Блаженство растекалось по всему телу Сергея. А через минуту дрожь нетерпения вонзила в него все свои коготки. Он выгнулся, обхватил Ксению за талию и посадил на себя. Она засмеялась, вскрикнула, глухо проворковала. Приподняв бёдра под сладкой тяжестью любимой, Сергей ворвался в тесную чашу полную медового огня. Лепестки ярко-алых роз сомкнулись возле его плоти, и мир начал плавиться в этом огненном кольце. Он скользил в ней ритмично и долго… так долго, что звёзды побледнели в окне, пока внезапно его не захлестнул водоворот экстаза. Он хотел ещё на миг - два задержаться на поверхности, но молния ударила теперь уже внутри его тела. И хлынул ливень. Уже теряя сознание, он почувствовал содрогание её лона, и в считанные секунды она догнала его, чтобы рухнуть вместе с ним в разверзнувшуюся бездну экстаза. … Когда они, потрясённые и обессиленные, выбрались на поверхность, то не могли ни о чём думать и ни о чём мечтать, кроме как…о краешке подушки. Уснули они, кажется, одновременно. А проснулись… Ксения проснулась оттого, что на кухне тихо позвякивала посуда. Она приподнялась на постели и протёрла глаза. Солнечные лучи робко просачивались сквозь шторы. На столе в вазе, как ни в чём не бывало, красовался, открывший навстречу утру глаза, цикорий. Его голубые лепестки заметно дышали, улавливая ровный поток утреннего воздуха. Эй! – Тихо произнесла Ксения. Она свесилась с постели и попыталась найти туфлю на правую ногу. - Куда она запропастилась, - пробормотала Ксения. В это время Сергей величественно выплыл из кухни. Что ты там делаешь? Как что? – Он изобразил на лице удивление, - завтрак естественно, готовлю… для её величества, - добавил он после паузы. А вот что вы делаете? – Спросил он, заинтересовавшись её поисками под кроватью. Туфлю ищу, - сказала Ксения, не отрываясь от дела. Эту? – Он подошёл поближе, и Ксения увидела в его руке свою голубую бархатную лодочку. Нет, - она отрицательно покачала головой, - эта с левой ноги. А мне надо правую. Понятно… - проговорил он озадаченно, - значит, вы будете ходить только в одной туфле? -Нет, конечно, - проворила она, удивляясь его непонятливости, - просто сначала найду правую, а потом буду искать левую. И так всегда? Нет, только после бурной ночи, - и она улыбнулась так, что он волен был предположить, что все ночи Ксении бурные. Вот вам ваша правая туфля, - он протянул Ксении вторую лодочку. Спасибо, мой рыцарь. Ксения надела туфли, и, не обременяя себя никакой другой одеждой, отправилась в ванную комнату. Сергей слушал, как журчит вода, и представлял, как тёплые мягкие струи сотнями ласковых пальчиков обтекают тело Ксении, и позавидовала им всерьёз. Он вдруг понял, что не хочет ни за что на свете расставаться с этой женщиной, что бы она там не думала по этому поводу… Позавтракали они в относительной тишине. Ни ей, ни ему особо разговаривать не хотелось. Ксения в нескольких фразах высказала своё восхищение его кулинарными способностями. Вот уж чего не ожидала, - проговорила она, с аппетитом поглощая поставленное перед ней блюдо, даже не интересуясь его ингредиентами… Я рад, - сказал Сергей, - надеюсь, что в постели я был не хуже, чем на кухне. Ксения оторвалась от тарелки и уставилась на Сергея. Минуту или две она не сводила с него глаз. И вдруг расхохоталась, искренне, громко, до слёз. Нет, не хуже, - проговорила она, стряхивая кончиками пальцев слезинки с ресниц. Ну, вот и хорошо, - сказал Сергей, - значит, мы подходим друг другу. Ксения в это время пила сок и вдруг поперхнулась. Оранжевые пятна с невероятной скоростью расплывались на белой скатерти. Сергей заботливо налил в бокал ещё сока: Я что-нибудь не то сказал? Да, в общем… понимаешь… - Ксения замялась, допила сок и, поблагодарив, вышла из кухни. Может быть, скажете, в чём дело? – Спросил Сергей, выходя следом за ней. Да, нет, ни в чём. Всё отлично, - Ксения холодно улыбнулась. А знаете, кого вы мне сейчас напоминаете? – Живо проговорил Сергей. Ну и кого же? – Вяло спросила Ксения. Отражение в зеркале. Вроде вы и не вы, так себе зеркальный двойник, особенно, когда вы в зеркало спросонья смотрите. А откуда ты знаешь? Так… издержки воображения. Да, нет, - сказала Ксения, - всё чудесно. Я бы даже сказала, великолепно. Но… последствия, как бы сказать… Ну, слишком неожиданные. Конечно, нам было хорошо ночью, но… Понятно… не повод для знакомства? Не совсем так. Тебе, наверное, уже пора. Да, скоро ехать. Но я вернусь дня через два и мы договоримся. Хорошо? Ксения кивнула с явным облегчением. Когда за Сергеем захлопнулась дверь, она заходила по комнате, меряя её в длину, сначала медленно, потом всё быстрей и быстрей. Надо же, вот угораздило! Сколько раз обещала не приглашать мужчин домой! О, боже, сколько раз! Одни проблемы. Хотя… он сам нашёл меня, - она остановилась, - и зачем я не сказала ему? Зачем? Проявила чисто мужскую трусость. Спрятала голову в песок. Довольно-таки подло получается. Она быстро оделась. Поймала такси и помчалась на вокзал. …Когда она выскочила на перрон, пригородный поезд уже тронулся. Серёжа! Серёжа! – Ксения бежала за удаляющимся составом, проклиная свои высокие каблуки, - Серёжа! Прости меня! Я завтра улетаю в Англию на два года. Ксения сложила руки трубочкой и прокричала название фирмы. Ксюша! Как я счастлив! – Он послал ей воздушный поцелуй. Идиот! – Вырвалось у неё. Она сбавила шаг и медленно пошла по перрону. "Впрочем, чего можно ждать от мужчины… Но, по крайней мере, я объяснилась и совесть моя чиста", - она облегчённо вздохнула, расправила плечи и улыбнулась щедрому летнему солнцу. \\ \* В Лондоне была великолепная погода - никаких тебе дождей, никаких туманов. Яркий калейдоскоп впечатлений закружил Ксению, заставил на время позабыть обо всём - и о прошлом, и о будущем. Настоящее казалось ей великолепным. Она уже успела завести новых друзей и надеялась углубить отношения. Ветер, льющийся вместе с солнечным светом с безоблачно-синего неба, казался шёлковым. Наполняя лёгкие, он кружил голову. Кто-то легко коснулся её плеча, и Ксения повернула голову. То, что она увидела, заставило её превратиться в каменное изваяние, которое могло бы с успехом украсить одну из площадей королевства. Ты?! – Вымолвила она с трудом, - что ты тут делаешь?! Вас ищу, естественно, - его голос звучал звонко и весело, - ну, и, заодно, работаю. Здесь? В Лондоне? А почему бы и нет?! – Он улыбнулся ей своей особенной улыбкой, в которой нежность и весёлое лукавство сливались в один неразделимый луч ласкающего света. К тому же, вот, вы забыли… - он протянул вперёд правую руку, и голубые звёзды цикория вспыхнули перед глазами Ксении. Она взяла из его рук длинный стебель и глубоко вздохнула. Цикорий, - прошептали её полные губы, - откуда? Из России… Сергей взял её под руку, и они зашагали вдвоём по гулким улицам старого Лондона.