Маленькая спасительница большого гения

   Испытывая сильнейшие чувства, женщина порой забывает о своем счастье и посвящает всю себя возлюбленному. Но может ли считаться жертвенной такая любовь, если, несмотря на тяготы, лишения и самоотречение, женщина находит себя в услужении единственному, и тем только и живет? На passion.su - история любви, достойная экранизации.

…Лизе Ротони, второй жене русского писателя Александра Куприна, с ранних лет жилось несладко. Многодетная семья, в которой она росла, постоянно испытывала нужду.

Жизнь девочки улучшилась, когда старшая сестра Мария стала актрисой и связала свою судьбу с писателем Маминым-Сибиряком.

Сестры, несмотря на большую разницу в возрасте (17 лет), были дружны. Лиза подолгу жила и воспитывалась в семье Марии.

Однако счастливое время оборвалось с кончиной сестры, умершей в 27 лет после родов, когда её муж остался один с новорождённой дочкой и 10-летней Лизой.

Вскоре в доме появилась гувернантка, ставшая полноправной хозяйкой, и, как это часто бывает, невзлюбившая девочку.

Лиза и сама поняла, что стала чужой в этой семье, и терпеливо дожидалась взросления, чтобы жить самостоятельно.

Счастье быть вместе

В 20 лет она поступила в общину сестёр милосердия и, когда началась русско-японская война, попросилась на Дальний Восток. Вернулась Лиза с горьким жизненным опытом и разбитым сердцем.

На фронте она встретила свою первую любовь - молодого врача-грузина, обручилась с ним, но вскоре разочаровалась в выборе, увидев однажды, как супруг жестоко избивал беззащитного солдата.

После этого случая Лиза немедленно с ним порвала, и разочарованная, с тяжёлым осадком на душе, вернулась в Петербург.

Идти было некуда, и она устроилась на первое попавшееся место - в дом к Куприным за 25 рублей в месяц помогать по хозяйству и нянчить маленькую дочку.

Прошло время, и вдруг Александр Иванович воспылал страстью к прислуживающей девушке. Он впервые внимательно рассмотрел Лизу на вечеринке.

Звучала гитара, блистал будущий знаменитый актёр Качалов, а живой классик, обожавший веселье и компании, вглядывался в эту спокойную, неторопливую в движениях сестру милосердия, державшуюся от всех в стороне.

Девушка как-то раньше не бросалась в глаза хозяину дома, он увлекался другими дамами, и тихую помощницу своей супруги не замечал.

Лиза не хотела разбивать семью, лишать свою подопечную Лидочку отца, и после признания в любви однажды, наскоро собравшись, убежала от неукротимой страсти писателя.

Молодая женщина поступила на работу в инфекционное отделение одного из петербургских госпиталей. Она надеялась, что надёжно спряталась, и преследователь её не найдёт, но ошиблась…

Добрый поступок Лизы не спас распадавшуюся семью. Писатель грубо вел себя с супругой, раздражался без повода.

Многие современники, близко знавшие писателя, также отмечали его буйный нрав, - он был страшен во хмелю, злоупотреблял своей физической силой и временами совершал бессмысленные и жестокие поступки.

Мария Карловна долгое время была ему опорой, мечтала обуздать буйный нрав мужа и сделать из него знаменитого писателя. Исполнилось лишь второе желание.

Безграничное терпение хрупкой леди

Встреча с Лизой поставила точку в семейной жизни супругов - Куприн ушел из дома и поселился в петербургской гостинице «Пале-Рояль».

Последовал многодневный загул, и тогда близкий друг писателя профессор Батюшков, чтобы выправить положение, добыл адрес госпиталя, где работала Лиза, и поехал к ней.

Усадив напротив себя маленькую, во всем белом, сестру милосердия, прямо сказал ей, что Александр Иванович, гордость русской литературы, гибнет и лишь она в состоянии его спасти.

Лиза едет к терпящему бедствие писателю и селится в той же гостинице. Она ставит одно условие: Куприн должен согласиться на лечение, а она обещает быть с ним.

И тогда этот крупный и неистовый человек, которому ничего не стоит поджечь на женщине платье или швырнуть кого-нибудь в воду, подчиняется и принимает условия своей маленькой спасительницы.

Весной 1907 года они отправились в финский санаторий «Гельсингфорс», где и стали супругами.

Вернувшись, Куприны в Гатчине приобрели «зелёный домик». В его стенах они провели 8 безмятежных лет.

Дом утопал в зарослях боярышника и сирени, в огороде выращивалось множество диковинных корнеплодов, под ногами путалась всякая живность - собаки, ежи, кошки, белки.

Хозяин дома любил принимать гостей, некоторые оставались в гостеприимных стенах неделями. Иногда после обильных угощений семья долгое время сидела без денег на скромном рационе.

В 1908 году у Елизаветы Морицовны (её отцом был венгр) родилась дочь Ксения, а через год - Зинаида.

В отличие от первой жены - женщины внешне яркой, импульсивной, стремящейся везде быть на первых ролях - Лиза выглядела скромнее и тише.

Любовь к Лизе вернула писателя к давней мечте - сделать пересказ о великой любви царя Соломона к простой девушке из виноградников.

Так появилась знаменитая повесть «Суламифь», а позднее читатели восторгались ещё одним гимном торжествующей любви - повестью «Гранатовый браслет».

Связав свою судьбу с Куприным, Лиза проявляла невероятное терпение. Любопытную деталь о жизни супругов передала в своих воспоминаниях Вера Муромцева, жена Бунина.

Она рассказала, как её муж и Куприн однажды ненадолго заскочили в «Пале-Рояль», где «застали Елизавету Морицовну на площадке… третьего этажа. Она была в домашнем широком платье (Лиза в это время ждала ребёнка).

Бросив ей несколько слов, Куприн с гостями отправился в поход по ночным притонам. Продолжалось это не час и не два, и всё это время беременная женщина простояла в ожидании на лестничной площадке».

Многого требовал от живущей с ним женщины Куприн, и выдержать такое могла не каждая. Лиза терпела и его загулы, и разношерстных друзей, и страшную нужду, что обрушилась на семью в эмиграции.

«Обитаем в двух грязных комнатах, куда ни утром, ни вечером, ни летом, ни зимой не заглядывает солнце, - писал Куприн из Парижа. - Елизавета Морицовна сама стирает, стряпает и моет посуду…».

Она зарабатывает деньги в переплётной мастерской. Об этом факте обнищавший писатель стыдливо умалчивал.

Иногда, выкроив денег и отказывая себе во всём, Елизавета Морицовна отправляла Александра Ивановича отдохнуть на юг. Из поездок он писал ей письма ежедневно.

В одном он пишет: «Сам не знаю, почему я так часто и нежно думаю о тебе. И во всех моих мыслях одно: нет лучше тебя ни зверя, ни птицы…».

В эмиграции соотечественники не оставляли в беде Куприна, в его честь устраивались благотворительные вечера, на которых собирали деньги между обеспеченными поклонниками.

Часть Нобелевской премии пожертвовал бедствующей семье писателя Иван Бунин, сильно задев самолюбие Куприна, однако тому пришлось поступиться гордостью.

А вот терпение его жены, казалось, было бесконечным. Несмотря на преклонные годы, писатель по-прежнему восторгался женщинами, посвящал им стихи и время от времени… исчезал из дома.

С годами не уходила вредная привычка - пристрастие к алкоголю. От одной рюмки водки, по воспоминаниям очевидцев, Куприн нарывался на ссору чуть ли не со всяким, кто в тот момент попадался под руку.

Двери купринской квартиры, как раньше в Петербурге или Гатчине, были всегда открыты.

Здесь вращались литераторы и журналисты, театральная богема, цирковые артисты, бывшие офицеры и попросту любопытствующие посмотреть на известного писателя.

Весь этот народ, часто голодный, мешал работе и откровенно разорял Куприных. В угоду супругу Елизавета Морицовна терпела присутствие каждого.

…27 мая 1937 года от Северного вокзала Парижа отошел поезд. Среди пассажиров были старик с корзинкой, в которой спал любимый кот, и немолодая худенькая женщина. Это были Куприн и преданная ему Елизавета Морицовна.

Чтобы не волновать писателя, эту поездку ему преподнесли как загородную прогулку. Она растянулась на двое суток и закончилась на Белорусском вокзале Москвы.

Куприн знал о предстоящем возвращении на Родину, но точную дату отъезда супруга держала в секрете. Жить писателю оставалось немного больше года.

Елизавета Морицовна не отходила от умирающего день и ночь. После смерти мужа Бог дал ей ещё четыре года жизни.

Она прожила бы дольше, но силы сдали во время блокады Ленинграда - женщина покончила с собой.

До последнего дня она трудилась над тем, чтобы в полной мере донести до читателя творческое наследие мужа.

…Супруги Куприны покоятся на Волковом кладбище Петербурга. На их могилах люди часто оставляют нарциссы - эти цветы писатель любил и сам сажал в своём садике в Гатчине.

"Гороскоп Куприна пестреет всевозможными подарками судьбы. Это и присутствие ангела-хранителя в виде большого тригона Венеры-Нептуна-Сатурна, который пришел в его жизнь в виде второй жены Лизы; и талант писателя, который опять же расцвел благодаря усилиям первой жены Марии.

Венера во Льве со множеством аспектов дала Куприну любовь к женщинам, пирушкам, к лести, алкогольную зависимость (трин к Нептуну), страсть, ревность, раковую опухоль (квадрат к Плутону), везение и удачу от женщин, потакание своим слабостям и эгоизм, вера в свою исключительность (секстиль к Юпитеру).

Марс в соединении с Ураном в Раке проявлялся, как буйный нрав, драчливость, истеричность.

Имея только даты рождения великого писателя и его жен, можем посмотреть их взаимодействие.

Первая жена Мария имеет не только 5 планет в Овне (Солнце, Луна, Меркурий, Юпитер, Сатурн), но и, что более важно, в день ее рождения произошло новолуние в Овне - это показывает нам властность характера, целеустремленную личность, точно знающую, что она хочет от окружающих, и умеющую добиваться поставленных целей.

Совмещение гороскопов Куприна и Марии показывает хорошую совместимость в семейной жизни, но вот планеты Марии не гармонизировали слабые Марс с Ураном, а, наоборот, только распаляли его страсти.

Дата рождения Лизы, что удивляет еще больше, попала на новолуние в Рыбах (у первой жены новолуние в Овне) - знаке милосердия, терпения, всепрощения. 4 планеты в Рыбах сделали ее невероятно покорной, тихой и спокойной, она как будто знала то, что другим не понять.

Недаром знак Рыб - последний в зодиаке. Ее планеты гармонизируют Марс-Уран Куприна, - возможно, именно это явилось тем необъяснимым притяжением, которое он испытывал к Лизе.

Рядом с ней он становился спокойнее, лучше, чище, его внутренние демоны затихали, и это давало ему силы делать то, что он умел делать лучше всего - писать!"