Жанна Д`Арк серебряного века (Мария Бочкарёва)

   Она - крестьянская дочь. С восьми лет крепкая выносливая девочка пошла в прислуги, чтобы не быть в тягость своему бедному семейству. В 16 вовсе отошла от родителей, выйдя замуж за 23-летнего Афанасия Бочкарёва, под этой фамилией Мария и проживет всю недолгую жизнь. Муж частенько не прочь был выпить, и все деньги спускал на эту свою вредную привычку. Вскоре и руку на жену стал поднимать, словом, жизнь у молодожёнов не заладилась, и Мария ушла от мужа без сожаления.

Пройдёт немного времени, и она повстречает свою «роковую любовь». Судьба пошлет неудачнице встречу в Янкелем (Яковом) Буком – довольно оригинальным типом, основным занятием которого были налеты и грабежи. Когда бандита арестуют и осудят, Мария, пылая чувствами, разделит его участь и отправится по этапу в Иркутск. Но и на поселении Яков не уймётся и продолжит заниматься бандитским ремеслом - он скупает краденое, участвует в налете на местную почту.

Бандита снова «поймали - арестовали» и отправили по этапу дальше. Известно, что к его спутнице неровно дышал иркутский губернатор, и Марии однажды пришлось уступить настойчивым домогательствам высокого чина, правда, при условии, что с Яковом её не разлучат. Свою измену любимому она не смогла легко забыть и даже морально перенести, Мария решилась на самоубийство и выбрала способом ухода из жизни отравление.

Попытка не удалась, и она в момент отчаяния честно призналась Якову, что была близка с губернатором. Взбешённый ревнивец тут же выскочил из дому убить соблазнителя, но в кабинете владыки края ему успели заломить руки. За попытку убийства Якова вновь осудили и отправили в глухое якутское селение. Мария вновь последовала за осуждённым, но прежних чувств к нему уже не испытывала. Любовь, которой было отдано столько жертв, похоже, угасла…

Когда в 1914 году Российская Империя вступила в I-ю мировую войну, Мария бросила любовника и в патриотическом порыве обратилась к командиру 25-го резервного батальона, дислоцировавшегося в Томске, с просьбой зачислить рядовым. Командир лишь удивился смыслу обращения и предложил просительнице уйти на фронт в более подобающем для женщины качестве сестры милосердия.

Решительная девица была настойчивой, и командир, чтобы отделаться, дал просительнице ироничный совет – обратиться к самому императору, может, он сумеет удовлетворить её просьбу…Совет она восприняла буквально: на последние деньги отправила телеграмму государю и получила ответ. Николай II предложил командиру резервного батальона зачислить Бочкарёву вольноопределяющейся в одну из рот.

На фронте эта смелая женщина поражала своей храбростью: не страшилась штыковых атак, вытаскивала с поля боя раненых, сама не раз получала ранения, была выносливой и непривередливой. В военных действиях она участвовала два с половиной года. За это время была награждена тремя медалями, стала полным георгиевским кавалером, дослужила до звания старшего унтер-офицера. На фронте в окопах безграмотная женщина-воин наконец-то научилась читать и писать.

В солдатской фуражке, с наградами и унтер-офицерскими погонами на линялой гимнастерке, в широких штанах и грубых сапогах, она напоминала мужчину. И грубый, осевший голос усиливал это сходство. По воспоминаниям современников, только серые всегда грустные глаза были женственно красивыми. Русская Жанна д Арк.

Февральская революция вскоре изменила привычный мир Марии, привыкшей воевать, быть в родной стихии - на передовой. Менялось всё, на позициях шли митинги, братания с врагом. Весной 1917 года на фронт приехал председатель Временного комитета Госдумы Михаил Родзянко, с которым вскоре познакомилась Мария. Он предложил ей поехать в Петроград и рассказать членам Временного правительства о положении на фронте. В мае она уже была в столице, и предстала перед главой правительства Керенским и главнокомандующим Брусиловым.

Впечатления от столичных встреч и знакомств были сильными. Вскоре Бочкарёва занялась созданием воинских частей из женщин-добровольцев, чтобы продолжать защиту Отечества в горячих точках. Её инициативу одобрили военный министр Керенский, но Брусилов отнесся к смелой идее настороженно: подобных формирований нигде в мире не было. У Марии поинтересовались, надеется ли она на своих женщин, на что та ответила: «Ручаюсь, что мой батальон не посрамит России».

На призыв Бочкаревой Родину защищать откликнулось свыше двух тысяч женщин. Чтобы поступить на военную службу, претендентки прошли строгий отсев. Из прошедших нелёгкие испытания были сформированы два женских батальона и несколько команд. Один из батальонов возглавила Мария, получившая к тому времени звание прапорщика. Вместо кокард на фуражках воительниц было изображение черепа со скрещенными костями.

Отношение к ним со стороны общества было неоднозначным. По воспоминаниям одной из «смертниц», во время их пути следования в Петроград к месту формирования части на всех больших станциях их встречала толпа народа: где со знаменами, музыкой и поддерживающими дух криками «ура», а где и с руганью, что бабы взялись не за своё дело. В батальоне соблюдалась строжайшая дисциплина: подъем в пять утра, занятия до десяти вечера, обычный скупой солдатский обед, отдых в течение тяжёлого дня позволялся краткий.

Единства и согласия в женском батальоне не было. На командиршу одна за другой стали поступать жалобы от подчиненных. У них было немало причин быть недовольными: Мария была груба, била женщин по лицу как старорежимный вахмистр. Она запрещала в своём батальоне организацию всё более популярных советов и комитетов, любую партийную пропаганду. Некоторые из демократически настроенных барышень даже обращались к командующему Петроградским военным округом генералу Половцеву, чтобы тот поставил на место зарвавшуюся начальницу.

Но главнокомандующий поделать ничего не мог: Бочкарёва, выразительно размахивая кулаком, говорила, что желает иметь часть дисциплинированную. Несмотря на все усилия старшего унтер-офицера и её «железный» мужской характер, в батальоне все же произошел раскол – в нём осталось примерно триста женщин, остальных же отчислили за «легкое поведение». С военной службой все не пришедшие ко двору не расстались - образовали свой ударный батальон. Именно он 25 декабря 1917 года защищал Зимний дворец во время штурма.

Но это было потом. А в июне 1917 года новая часть получила знамя с надписью «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой». Через несколько дней часть приступит к военным действиям. Настоящая военная жизнь окажется далеко не такой, как представляли её себе романтично настроенные женщины.

В первый же день у казарм батальона пришлось поставить часовых: изголодавшиеся по женской ласке солдаты открыто приставали к новобранцам в юбках с недвусмысленными предложениями. Боевое крещение женский батальон принял 9 июля революционного 17-го года. «Смертницы» шли в атаку, в то время как солдаты-мужчины отсиживались в окопах.

Женщины попали под сильный артиллерийский и пулеметный огонь. По воспоминаниям, они немедленно забыли всё, чему их учили в тылу, сбились в кучу, и, естественно, понесли большие потери убитыми и ранеными. В донесениях главнокомандующему говорилось, что отряд Бочкарёвой в бою вел себя геройски.

В то время как бочкарёвская команда воевала на фронте, 2-й женский батальон, состоящий из отчисленных «легкомысленных особ», был дислоцирован на станцию Левашово Финляндской железной дороги. За день до октябрьского переворота часть проинспектировал Керенский, который отобрал для охраны Зимнего дворца вторую роту. Остальные возвратились в лагеря, через несколько дней были разоружены красногвардейцами и отправлены по домам.

Отобранных для защиты дворца женщин-защитниц накануне боевых действий отвели в домовую церковь Зимнего, со слезами на глазах священник благословил их на подвиги, а вечером сооружение стали обстреливать. Ударниц батальона вывели из дворца и велели идти в атаку. На бедолаг тут же обрушился град пуль, положивший их всех на землю. Атака батальона быстро захлебнулась, женщин окружили, приказали сдать оружие и идти в казармы. По дороге толпа оскорбляла идущих под конвоем воительниц, все требовали их смерти. Впоследствии трупы нескольких десятков сдавшихся защитниц Зимнего дворца находили в петроградских каналах.

После октябрьского переворота новая власть приказала Бочкарёвой распустить свой батальон по домам, а самой приехать в Петроград в Смольный для беседы. По одной версии, сам Ленин, а по другой – Троцкий – убеждали Марию встать на защиту власти трудящихся. Она же твердила о том, что устала воевать, измучена и не желает участвовать в гражданской войне. Её немедленно арестовали и заточили в Петропавловскую крепость, но вскоре всё-таки отпустили.

После освобождения Мария уехала в родную деревню, где многие были на стороне большевиков. Недолго она была на родине, передохнув, пробралась на Дон к Корнилову. По поручению генерала Мария с поддельными документами в платье сестры милосердия пробралась через охваченную гражданской войной Россию, чтобы совершить в 1918 году агитационную поездку в США и Англию с целью получить финансовую помощь для белого движения. В июле 1918 года она удостоилась аудиенции короля Англии Георга V. Зарубежная пресса восторженно отзывалась о полуграмотной посланнице Корнилова.

Исполнив миссию и вернувшись на родину, Бочкарева встретилась с адмиралом Колчаком, который и уговорил её сформировать добровольческий санитарный отряд. Обладавшая ораторским даром она произнесла страстные речи в двух омских театрах и за два дня завербовала 200 добровольцев. Но дни верховного правителя Росси были сочтены, отряд Бочкарёвой оказался никому не нужным и был расформирован.

Когда Красная армия заняла Омск, Бочкарёва сама явилась к коменданту города, сдала свой револьвер и предложила сотрудничество. Комендант от ее предложения отказался, взял с Марии подписку о невыезде и отпустил домой. Но свободой героиня наслаждалась недолго: в рождественскую ночь 1920 года её арестовали прямо в церкви и отправили в местную ЧК.

На вопросы чекистов арестованная отвечала откровенно и бесхитростно. Несмотря на помощь белому движению, сама Мария в боевых действиях против красноармейцев не участвовала, убедительных доказательств её контрреволюционной деятельности не было. Особый отдел 5-й армии вынес постановление – дело вместе с обвиняемой направить в Москву в Особый отдел ВЧК.

Возможно, эта русская женщина, родной стихией которой было поле боя, обладательница «железного» мужского характера, и осталась бы в живых, минуя свою безвременную кончину. Тем более что постановлением ВЦИК и СНК смертельная казнь в РСФСР в очередной раз была отменена. Но, к несчастью для неё, в решительный для судьбы Марии момент в Сибирь прибыл заместитель начальника особого отдела ВЧК И. Павлуновский, наделённый особыми полномочиями. На постановлении он написал резолюцию: «Бочкарёву Марию Леонтьевну расстрелять». 16 мая 1920 года приговор привели в исполнение. Расстрелянной был 31 год.