Интервью30 ноября 2011, 01:00

Никита Высоцкий: «Спасибо, что живой»

Жить в тени славы своего отца и быть главным хранителем памяти о нем - такая судьба у младшего сына Владимира Высоцкого, Никиты Владимировича. С 1996 года он является директором Государственного культурного центра-музея В.С. Высоцкого. А до этого, как и отец, получил актерскую профессию. Они даже учились в одном заведении - школа-студия МХАТ.

В день смерти Владимира Высоцкого его младшему сыну было без двух недель 16 лет. Да, его отец был популярен и в последние годы, по советским меркам, богат, но его было слишком мало, чтобы быть даже «воскресным» папой - с 1968 года, после того, как отец ушел к Марине Влади, мама Людмила Абрамова воспитывала их с братом одна.

С отцом - нечастые, иногда яркие (когда дарил «индейцев» или машинки), иногда тягостные (когда детская обида требовала еще и еще!), часто не планируемые (без предупреждений, чтобы не напороться на «я занят) - встречи.

С тех пор прошло много времени, давние раны зарубцевались, а Никита Владимирович стал одним из самых вдумчивых и трезвых поклонников творчества Владимира Высоцкого. Не всем великим так везет на детей, для которых делом своей жизни становится служение творческому наследию.

Никита Владимирович пошел еще дальше: он инициировал производство художественного фильма о человеке, сыном которого ему довелось быть: «Высоцкий. Спасибо, что живой». О фильме, отце и очень скупо о себе рассказал passion.su Никита Высоцкий.

Детские воспоминания

- Никита Владимирович, пожалуй, в Ваших руках сконцентрирована вся информация о жизни и творчестве отца. К тому же Вы лично его помните. Не было желания написать книгу о нем?

Я враг мемуарной литературы, и вот этих вот неумелых воспоминаний, которые больше характеризуют нас самих, чем тех, про кого мы вспоминаем: как мы смеялись или как мы расстроились. Мы помним себя, а не человека, про которого говорим. И я также этим страдаю, как и все мемуаристы.

Человек становится как бы отражением себя самого в умах тех, кто его вспоминает. И этот результат часто диаметрально противоположен той цели, которую обычно ставят перед собой мемуаристы - показать человека живого, его характер, его энергетику. Я очень боюсь обидеть людей, которые все это делали - вспоминали, писали, снимали - но именно эту задачу решить было очень трудно.

- Но как отца Владимира Высоцкого могут помнить только два человека - Вы и Ваш брат Аркадий. Какой он был - Высоцкий-отец?

Когда отец ушел из семьи, мне было всего 4 года, поэтому все более-менее отчетливые воспоминания относятся уже к периоду встреч с ним. Но, наверное, мои самые сильные воспоминания были связаны с теми моментами, когда я бывал в театре на его спектаклях.

Я очень любил и Таганку, и его как актера. И, может быть, для меня он в первую очередь был актер Таганского театра, а уже потом автор песен. Я помню, как смотрел Гамлета и как смотрел «Преступление и наказание», где он играл Свидригайлова, и «Вишневый сад» с его Лопахиным.

И эти воспоминания в каком-то смысле меня объединяют и роднят с другими людьми, которые его любили и знали. А вот эти детские интимные воспоминания - я не очень умею и люблю о них говорить.

- Хорошо. Отец что-нибудь привозил вам, советскому мальчишке, из-за границы?

Да, он однажды увидел, как я смотрю на железные модели игрушечных машин в гостях и стал привозить мне такие же, только лучше. А еще дарил фигурки индейцев, которые были тогда в моде. Не знаю, как он разбирался во всех этих мальчишеских делах, но мои индейцы были самые крутые - с пистолетами, со снимающимися шляпами.

- Вы регулярно встречались с отцом или от случая к случаю?

-Наши встречи не носили регламентированный характер. Иной раз его месяцами не было, а потом он мог зайти без звонка - потому что вернулся откуда-то и мимо проезжал. Или мы с братом могли к нему вломиться в квартиру без звонка, если знали, что он в Москве. Почему без звонка? Потому что, скорее всего, по телефону он бы сказал, что занят, а у нас дело срочное.

Я прекрасно понимаю, что семья у него на первом месте не была. На первом месте было его творчество, потом друзья и, безусловно, Марина, которую он любил. Но, тем не менее, он был нормальным человеком, любил и нас, своих детей.

Но да, бывали и обиды, что нам хотелось от него больше внимания, а мы не получали. Было и какое-то желание с его помощью и благодаря его известности решать какие-то свои проблемы… Я не могу назвать его воскресным папой, он слишком все-таки нас любил для этого - мы встречались, мы общались.

Конечно, когда он умер, нам остро не хватало его ежедневного присутствия в нашей жизни. Хотелось что-то спросить, понять, получить совет, но это стало уже невозможным.

- Что Вы унаследовали от отца?

Это не мне решать. Людям со стороны виднее, похож я или не похож на него и какими чертами похож. Но думаю, что в свою взрослую жизнь я взял умение держать удар и достигать поставленных целей. Это, в общем-то, мужские качества, которые, как мне кажется, у меня есть, и что они именно от него.

- В детстве Вам, наверное, проходу не давали - сын Высоцкого.

Раньше люди были более тактичны, я не чувствовал на себе постоянного внимания, которое мешает. Да, оно было, но совсем не в такой мере, в какой сейчас. Вот после смерти - да, повышенное внимание было. Но не только ко мне, а ко всем, кто был рядом с ним, упало это внимание, которое раньше предназначалось только ему.

Я помню, как отец ходил по улицам. Его могли не узнавать, но если узнавали, совсем не обязательно, что к нему бросались и начинали что-то от него требовать. Иногда просто кивали головой и все.

Я помню, был такой случай, когда мы с ним стояли на площади Белорусского вокзала на его спортивном Мерседесе, которых было всего три на всю Москву. И рядом с нами был парень на обычной советской машине. Он узнал Высоцкого и решил «сделать» его. Отец увидел его, кивнул вежливо, а мне говорит: «Взлетаем». И как газанул! У меня аж дух захватило от скорости.

- Кстати, а машина та сохранилась?

Нет. У него было два Мерседеса - спортивный красный и серебристый. На серебристом он ездил несколько лет, а у спортивного была та же участь, что и у многих других его машин - отец его разбил незадолго до смерти. Марина Влади увезла его с собой - и потом мы уже не смогли найти его.

А серебристый нам пришлось продать, чтобы погасить долги отца. Точно такую же машину мы привезли из Германии для съемок фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой». Нам ее собрали за 200 тысяч евро.

После съемок мы решили выставить в кинотеатре «Октябрьский» и разыграть лотерею. Раритетный Мерседес, точная копия машины Высоцкого, достанется какому-то счастливчику.

Фильм о Высоцком

- Мемуары Вы не любите. Но почему именно художественный фильм?

У нас, тех, кто любит творчество и личность Высоцкого, тех, кто помнит его, есть и огромное желание побыть с ним. Этот фильм - желание прикоснуться к тому, каким он был. У тех, кто будет его смотреть, будет возможность побыть два часа с Высоцким.

Мы, может, и взялись делать именно художественное кино о моем отце, потому что теми способами, которыми раньше другие пытались передать его характер, не хотели идти. Мемуары, документальное кино, исследования биографические - это не те инструменты, которые позволяют приблизиться к его реальному характеру. Нам важно было передать энергетику его личности, его вихрь, его бешеную скорость.

- Получилось?

Я с самого начала работал над картиной и как сценарист, и как продюсер, и поэтому переживал разные периоды отношения к тому, что получалось и в итоге получилось. Сейчас я считаю, что это хорошее, честное кино.

Насколько задача удалась, насколько люди захотят обратиться к его личности и творчеству, покажет экран, когда люди придут в зал и посмотрят фильм. Я считаю, что мы во многом преуспели, воссоздавая образ отца.

- Вы стали сценаристом картины. Когда писали сценарий, приходилось ли вам собирать какие-то биографические данные об отце?

Вы понимаете, я в этой теме живу 47 лет. Все, что слышал, и все, что я знаю об отце или помню сам, так или иначе присутствует в картине.

Да, действительно, какие-то факты я узнал после смерти отца. Я пробовал во время написания сценария разговаривать с людьми, которые отца знают, которые его помнят, работали с ним.Я понял, давая им сценарий и получая от них обратную связь, что если я буду учитывать мнение каждого, я никогда не приду к какому-то финалу. Потому что несмотря на то, что мы все знали Высоцкого, каждый считает что-то свое главным и второстепенным. И допускать в эту работу кого-то еще оказалось не конструктивным, а разрушительным для сценария шагом. То есть коллективного творческого сценария не было.

- Пока писали сценарий, узнали что-то новое о Высоцком?

Вся эта картина - это история написания одного поэтического текста. О том, что это текст был закончен именно тогда, я не знал. Я сначала придумал эту историю, а потом оказалось, что именно так и было, как я «придумал». Причем, по некоторым версиям, достаточно аргументированным, это текст был написан именно тогда, именно в той истории, которая легла в основу фабулы.

- А откуда вы узнали саму историю? Отец рассказал?

Ее мне рассказал когда-то на 9-ый день после смерти Сева Абдулов (Всеволод Абудулов - ред.) Меня эта история просто поразила и открыла для меня моего отца.

Об актерском составе и об отношении к критике

- Критики не боитесь?

Нет. Как таковой кинокритики сейчас не существует. Она, во-первых, не очень востребована, а во-вторых, не слишком много людей, которые хотят и умеют писать о кино. Поэтому критика сейчас идет в двух направлениях: один поток - это светский треп, и он бывает очень неуважительным, как всегда. Это даже такой бонтон - вот так светски кого-то полить дерьмом.

А второй поток идет от морализаторов: как же так, мол, как же можно, что же это такое... Что же касается детального и профессионального разбора того, что мы сделали, я пока не видел серьезных рецензий ни в печатных изданиях, ни в блогах.

По большому счету, пока еще мало кто посмотрел, а те, кто посмотрели, или выжидают, или не считают нужным писать об этом кино. Хотя, безусловно, есть негатив по отношению к картине.

- С чем связан этот негатив?

Связано это с тем, что Высоцкий не очень вписывается в привычную эстетику жизни сегодняшних людей, их поведения, их стиля общения. Есть люди, которых просто раздражает его фигура. И второй момент - этический. Фильм достаточно откровенный. Но я был готов к тому, что именно меня будут осуждать за это. Причем приписывать мне будут самые разные мотивы работы над картиной: от сведения личных счетов до корысти.

- Если бы отец был жив, ему понравилась эта картина?

Если бы отец был жив, вряд ли бы вообще делали этот фильм, а если бы делали, вряд ли бы я в этом участвовал. Кино делается не для ушедших, а для всех нас, живущих, и для наших детей, и для тех, кто помнит его имя.

- Эта картина подается как очень профессиональная, в ее создания участвовала компания Sony Pictires и голливудские специалисты. Неужели своих кадров настолько недостаточно, чтобы снять качественное кино?

Больная тема - качество кино. Российское кино перестали уважать, к сожалению…. Нам не было важно - отечественный или нет специалист участвует в съемках. Важен был результат.

На определенном этапе с нами работал Александр Наумович Митта, который очень много сделал для картины - и своим присутствием, и своим опытом, и своим пониманием, как делается кино и кто такой Высоцкий, что он за человек. Кроме того, у нас был прекрасный российский режиссер Петр Буслов. Даже есть отечественные актерские дебюты.

- Назовете имя дебютанта?

Вы будете удивлены. У нас был актер-дебютант, который на самом деле очень известный режиссер Дмитрий Астрахан, он играл одну из главных ролей, он очень остроумный человек и над ним постоянно подшучивали, потому что он никак не мог избавиться от этого режиссерского шлейфа.

И он в перерывах бросался к монитору, садился в режиссерское кресло, так что даже Петр Буслов в него иногда не успевал сесть, и начинал отдавать какие-то распоряжения оператору, указывать на ошибки актеров. Потом все, конечно, смеялись. Потому что привычка - вторая натура.

- Картина рассчитана только на российского зрителя? Или за рубежом тоже пойдет в прокат?

У нас будет премьера в Германии. Вообще за рубежом планируется широкий прокат этой картины, по российским меркам просто очень широкий. Я не знаю, как примет зритель эту картину - там и здесь… Но я уверен на 100% в ее отличном качестве, в высокой конкурентоспособности, как говорят сейчас. Мне за нее не стыдно.

Обсудить